Дженнифер Арментроут - Отсчет [litres]

Мой взгляд упал на скальпель, и я поежилась. Сжимая его в руке, я могла чувствовать несколько пар глаз, прикованных ко мне. Будучи по натуре трусихой, я зажмурилась, опуская лезвие на свою ладонь, и сделала надрез.

Я зашипела от вспышки боли и уронила скальпель, глядя, как из тонкого пореза сразу же потекла кровь. Это было как миллион раз порезаться бумагой.

Святая Мария! – раздался голос Дэймона.

Не уверена, что именно так все выглядит, – сказала я ему, сжимая ладонь, чтобы избавиться от жжения.

Краем сознания я отметила, что доктор нагнулся и подхватил инструмент, когда я посмотрела наверх. Свет, исходящий от Дэймона, окружил меня. Он протянул руку, и пальцы, ставшие более видимыми, обхватили мою раненую руку.

Раскрой ладонь, – сказал он.

Я покачала головой, и его призрачный вздох задрожал вокруг моей головы. Он бережно изучил мою раскрытую руку, его прикосновение было теплым, как одежда, недавно вытащенная из сушилки.

Ох, это было больнее, чем я думала.

Низкое рычание сменило вздох.

Ты правда думала, что это будет не больно, Котенок?

Как бы там ни было, я позволила ему проводить меня к стулу и села, наблюдая, как он опустился передо мной на колени, склонив голову. Жар вспыхнул на моей ладони, когда он начал инопланетное исцеление.

– Поразительно, – прошептал доктор Рот.

Мои глаза были подготовлены к сиянию склоненной головы Дэймона. Тепло, исходившее от него, наполнило комнату. Я потянулась и положила неповрежденную руку на его плечо. Его свет пульсировал, окрашенный по контуру его тела алым. Интересно.

Ты знаешь, как мне нравятся твои прикосновения, когда я в этой форме. Его голос послал дрожь по моему позвоночнику.

Почему ты заставляешь все звучать так непристойно? Но свою руку я не убрала.

Его радость отозвалась во мне, после чего боль в моей руке стихла.

Не у меня одного грязные мысли, Котенок.

Я закатила глаза.

Он взял мою руку в свои, и я знала: в этот момент моя ладонь уже исцелилась.

Сейчас же прекрати отвлекать меня.

Я фыркнула.

Я? Какой же ты придурок.

– Очаровательно, – пробормотал доктор Рот. – Они общаются. Я никогда не перестаю удивляться, когда вижу это.

Дэймон проигнорировал его.

Я принял эту форму, чтобы сказать тебе, о чем я говорил с Люком перед тем, как пойти на «Маунт-Уэзер».

Я села прямо, вся обратившись во внимание.

Ты хочешь сказать, что он причастен ко всему, что случилось с нами?

Нет. И я ему верю. Он поможет нам выбраться. Мне нужно…

– Покажи нам свою руку, Кэти, – прервал нас голос Нэнси.

Я не собралась выполнять ее указания, но увидела, что другой охранник передвинулся ближе к Дэймону, в руке он держал что-то похожее на электрошокер. Я отдернула руку от Дэймона и показала им.

– Счастливы?

– Дэймон, прими свою человеческую форму, – приказала Нэнси, ее голос сорвался.

Дэймон поднялся с колен. В своей истинной форме он казался выше и чертовски более устрашающим. Его свет запульсировал, больше красным, чем белым, а затем потускнел.

Он стоял там, уже не светясь. Только глаза горели белым светом.

– Не знаю, догадались вы или нет, но я не люблю, когда мне приказывают что-то делать.

Нэнси склонила голову набок.

– Не знаю, осознал ты это или нет, но я привыкла, когда люди выполняют мои приказы.

Он ухмыльнулся.

– Когда-нибудь слышали поговорку: львы липнут на мед, а не на уксус?

– Только не львы, а мухи, – пробормотала я.

– Какая разница!

Доктор Рот проверил мою руку.

– Замечательно. Только слабая розовая линия. Скорее всего, она полностью исчезнет в течение часа.

Он повернулся к Нэнси и Дэшеру, почти что напевая от возбуждения.

– Другие Лаксены были способны исцелять за тот же промежуток времени, но не до полной герметизации пореза.

Дэймону никогда не нужна была помощь, чтобы ощущать себя кем-то особенным.

Доктор покачал головой, уставившись на него.

– Действительно потрясающе.

Надеюсь, он не собирается его расцеловать за это?

Прежде чем он начал пускать на Дэймона слюни, дверь рывком распахнулась, и возник запыхавшийся офицер, бритоголовый и багроволицый.

– У нас проблема, – объявил он, сделав несколько глубоких вдохов.

Нэнси наградила его косым взглядом, а я не могла удержаться от мысли, что на парня, застывшего на пороге, вероятно, позже накричат, за то, что тот ворвался сюда.

– Какая проблема, Коллинз? – недовольно спросил Дэшер.

Взгляд офицера обежал комнату, сначала минуя нас с Дэймоном, потом метнулся к нам и лишь после этого остановился на сержанте.

– Проблема в корпусе Б, сэр, на девятом этаже. Это требует вашего немедленного внимания.

Корпус Б? Я смутно помнила, что слышала упоминание о другом здании, соединенном с этим подвалом, но не имела понятия о том, что или кто размещался там. Однако новая информация могла бы оказаться полезной. Что бы это ни было, обстоятельства были серьезными, потому что сержант Дэшер покинул комнату без слов.

Нэнси шла за ним по пятам.

– Доставить их обратно в комнаты, – приказала она. – Доктор? – Женщина сделала паузу. – Вы, вероятно, захотите присоединиться к нам.

А потом они ушли.

Я повернулась к Арчеру.

– Что происходит?

Он бросил мне взгляд, который говорил, что у меня нет права спрашивать. Я нахмурилась.

– Что такое корпус Б?

Другой солдат шагнул вперед.

– Слишком много вопросов задаешь, тебе нужно выучить, что значит заткнуться.

Я моргнула. Но этого оказалось достаточно, чтобы Дэймон схватил коренастого охранника за шею и пригвоздил его к стене. У меня глаза полезли из орбит.

– А тебе нужно выучить, как вежливо разговаривать с дамами, – прорычал он.

– Дэймон! – выкрикнула я, готовя себя к ониксовой атаке.

Но ничего не произошло.

Дэймон разжал пальцы на горле задыхающегося солдата, один за одним, и шагнул назад. Солдат привалился к стене. Арчер наблюдал за происходящим с безучастным видом.

– Ты позволил ему сделать это? – обвинил охранник Арчера, повернувшись к нему. – Какого черта, мужик?

Арчер пожал плечами.

– В его словах был смысл. Тебе нужно научиться хорошим манерам.

Я подавила желание рассмеяться, потому что Дэймон посматривал на солдата так, словно хотел сломать ему шею. Поспешив к Дэймону, я схватила его ладони обеими руками и сжала.